Культура и формирование эстетических представлений

Эстетика — своеобразное зеркало культуры, всматриваясь в которое культура не только «узнает» себя, но и постигает свою сущность, обращенную к самому величественному и прекрасному, что есть на земле, — человеку в сплетении его божественного взлета и дьявольского падения.

Прекрасное в жизни и искусстве: сокровенный смысл его постижения

Современная эстетика включает в себя не только историю, генезис эстетической мысли, эстетических учений, но и теорию эстетики, основу которой составляет содержание эстетических категорий. Самой общей и универсальной из них является категория прекрасного. Приставка «пре» придает понятию красоты новый, более глубокий и содержательный смысл: высшая красота, совершенная красота, красота, взятая в предельной, превосходной степени. Но что есть красота — вымысел или реальность, игра воображения или действительные, зримые, чувственно-наглядные свойства вещей? Если красота объективна, если она есть имманентное, внутренне присущее миру свойство, то почему столь по-разному она нами воспринимается и оценивается, приводя в неописуемый восторг одних и оставляя безучастными и равнодушными других? А если, напротив, красота лишь выражение наших субъективных чувств, представлений, если она есть порождение нашей фантазии, нашего воображения, то чем тогда полнится мир, что заставляет нас в едином порыве восклицать: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!» Отвечая на эти вопросы, обратимся к природе, бросим на нее пытливый, заинтересованный взгляд. И мы увидим склоны гор, поросшие деревьями и кустарниками, реки и озера, питавшие жизненными соками тело матери-земли, безжизненные скалы, о которые с грохотом разбиваются громады волн, вихревые потоки песка в пустыне, голубой свод небесного шатра над головой. Она — природа — и восхищает, и огорчает нас своим непостоянством, своим буйством и своей умиротворенностью. Для немецкого гуманиста Канта «звездное небо над головой» и «нравственный закон» были явлениями одного порядка, вызывающими священный трепет и заставляющими в безумном восторге биться сердце

«Святое искусство» возвышенного и торжество человеческого духа

Наряду с категорией прекрасного через всю историю эстетической мысли, от античности до наших дней, прослеживается непреходящий интерес к возвышенному как одной из наиболее значимых эстетических категорий. Понятие возвышенного употребляется обычно в различных смысловых аспектах. Мы говорим о возвышенных чувствах, о возвышенных мыслях, о возвышенном строе речи, о возвышенных поступках, поднимающих человека над суетностью, обыденностью жизни, направляющих его взор на дали дальние, мечты прекрасные, надежды несбыточные. Первый трактат «О возвышенном», относящийся к середине I в., был написан анонимным античным автором, вошедшим в науку под именем Псевдо-Лонгин, обратившим внимание на глубокое эмоциональное воздействие возвышенного как одного из главных приемов художественно-организованной речи на человека. Проблема возвышенного была предметом самых глубоких размышлений Цицерона, Демосфена и других ораторов античного мира. Как завоевать сердца слушателей? Как увлечь их своими мыслями, идеями? Какие найти слова и как организовать свою речь, чтобы очаровать, заворожить сердца людей, чтобы почувствовали они всю силу твоей страстности, твоего восторга и твоего упоения? Таким образом, первоначально возвышенное ассоциировалось с возможностями риторики и с художественными приемами, используемыми для совершенствования ораторского искусства.

Истоки и культурологический смысл трагического. Природа эстетического катарсиса

Теперь обратимся к проблеме трагического, а соответственно и к эстетической категории трагического, необыкновенно значимой для понимания сути человеческого бытия и искусства, стремящегося эту суть выразить. «Человек рожден для радости и счастья», — слышатся голоса одних. «Человек рожден для печали и горя», — вступают в спор другие. «Человек создан Богом и должен подчиняться его заповедям», — считают одни. «Человек — абсолютно свободное существо, и власть Бога на него не распространяется», — возражают другие. У каждого своя правда. И в каждом из этих утверждений есть доля истины. И вместе с тем каждое из них несет в себе зерно заблуждения. Истина же в ее полноте и завершенности состоит в том, что человек одновременно и счастлив, и несчастлив. Созданный Богом, он без ведома Бога, соблазненный дьяволом, окунулся в пучину первородного греха, вкус которого оказался столь сладостен. И с тех пор святость и греховность, рай и ад заполонили душу его. Над ним властвует множество самых различных, порой диаметрально противоположных сил: и природных, и социальных, и земных, и небесных, и сиюминутных, и судьбоносных. И вместе с тем человек — существо вольное, свободное, творящее себя и свою судьбу. И даже если обстоятельства складываются таким образом, что подобное творчество оказывается затруднительным или даже неосуществимым в реальности, есть другой мир — мир мечты, фантазии, воображения, полет которых не знает границ. И здесь ему ни Бог, ни дьявол, ни законы природы, ни диктат общества не указ. «Раб, осознавший свое рабство, перестает быть рабом и становится господином своего господина», — утверждали последователи Гегеля, полагая, что путь к свободе человека лежит через осознание им своего рабства. Но, допустим, человек сумел в своем сознании разорвать опутавшие его тело цепи рабства. Но, не успев возликовать от сладостного ощущения свободы, не успев всей грудью вдохнуть ее живительный воздух, вскрикнул от пронизывающей боли настоящих, не выдуманных цепей, кандалов, продолжающих впиваться в него со всей жестокой и неотвратимой реальностью. Так приходит к человеку новое озарение. Мечта и действительность, мысль о свободе, сколько бы пленительной ни представлялась она воображению, и реальная свобода — не одно и то же.

Многообразие форм комического и его роль в развитии культуры

Чрезвычайно интересной и значимой как по своему содержанию, так и по жанровому разнообразию является категория комического. Это одна из самых сложных эстетических категорий, вызывающих наибольшее затруднение в ее осмыслении. Как остроумно заметил известный итальянский философ и культуролог Бенедетто Кроче, все определения комического в свою очередь комичны и полезны лишь тем, что вызывают чувство, которое они пытаются анализировать. Истоки комического как эстетической категории восходят к античности (греч. comicos — веселый, смешной).